Производственный роман участника Великой Отечественной войны не имеет, что вполне объяснимо, ничего общего с прозой века нынешнего. Оттого-то и было интересно почитать, как в далёкие уже времена возводились посёлки и города, какого склада ума и характера люди трудились на стройке, что объединяло и рознило их. И хотя, как может подумать современник, ни на что другое, кроме работы, у строителей времени и сил не оставалось, всё же находилось место и для романтики, и для настоящих страстей. Вместе с тем одна из героинь, Галина Лыкова, как бы наперекор этому заявляет: «Мужчины не умеют отдыхать! Либо хоккей, либо производство!»
Роман состоит из семи глав, что вполне соотносится с названием. Но если почти все они связаны с определёнными событиями, в основном из прошлого (этакие воспоминания – как приятные, так и не очень), происходившими в пятый по счёту день недели, то первая же глава по большей части посвящена умному сиамскому коту, невесть откуда возникшему в чужом доме и получившему кличку Пятница.
Мотивы напраслины и попусту потерянного времени весьма характерны для этого произведения. Достаточно упомянуть падение башенного крана, которое сделало козлом отпущения Граба – оператора видеосъёмки, имевшего наглость не выключить камеру, а впоследствии ещё и плёнку киношникам передать. Характерны также не сделанное вовремя признание в любви, запущенный процесс воспитания ребёнка, борьба с ветряными мельницами в лице высокопоставленных любителей строительной халтуры.
Роман тяжеловат, но душевен. Перемежается глубокомысленными вкраплениями из дневника одного из персонажей. Многие детали в процессе чтения забываются или хаотично спутываются в клубок, однако желания повторно ознакомиться с предыдущими главами, как ни странно, не возникает, а общая картина, тем не менее, в целом ясна и равнодушным не оставляет (по крайней мере, если говорить о читателях в возрасте).
Добавлю, что книга «Семь пятниц» включает в себя ещё и подборку фельетонов Леонида Лиходеева. Язык там в основном канцелярский. Юмор тоже далеко не всегда удачный. Но каждая миниатюра жизненна, из пальца не высосана. А в фельетонах «Нормальный человек» и «Воробьиное слово» я и вовсе увидел мысли, родственные моим собственным, что случается не так уж часто.
Степан РАТНИКОВ.
