Субботний денёк планировал провести в Питере, наведавшись на трибуны легендарного стадиона «Петровский», где должны были помериться силами футболисты областного «Ленинградца» и калининградской «Балтики-БФУ», выступающие во второй лиге. Выйдя из дома после обеда, я сразу же порадовался погоде: ясно и чуть прохладно. Приближаясь к памятнику Т-34, зачем-то решил обойти его по той тропинке, которую использовал лишь на обратном пути – уже по возвращении из Северной столицы, да и то крайне редко. Не считая себя человеком суеверным, за исключением различных чудес, связанных с числом 22 (впрочем, на недавнем Всероссийском совещании молодых литераторов Союза писателей России я был двадцать вторым в списке приглашённых, но удача мне так и не улыбнулась), подумал вдруг, что теперь весь день должен пойти наперекосяк. От такой нелепой мыслишки мне стало смешно. В последний раз за весь день.
В электричке я чудом успел занять местечко не на солнечной стороне и, достав роман Андрея Островского «Напряжение», начал было преспокойно читать. Но отвлекали частые и очень сильные стуки. Оказалось, что это в зюзю пьяный мужик долбит ногой об пол, а иногда – и кулаком о стекло. Без всякого на то смысла. Все вокруг сидели молча, не пытаясь повлиять на ситуацию, а лишь оглядываясь на невменяемое чувырло и тихонько что-то бурча себе под нос.
Меня удивляет не только покорность и смирение пассажиров, которые ни слова не скажут курящим в тамбуре, бухающим прямо в вагоне или же врубающим музыку на всю катушку, но и равнодушие контролёров с охранниками, ни разу на моей памяти не сделавших упомянутому быдлу хотя бы замечание. Разок я уточнил у тётечки, проверяющей билеты, почему она и её коллеги закрывают глаза на постоянные нарушения, почему полицию не вызывают, чтоб та на ближайшей станции приняла отребье с почестями, и к чему все эти красивые лозунги, к примеру, о недопустимости курения в поездах и на платформах, если по факту никто не следит за порядком, не говоря уже об усмирении особо буйных. В ответ я услышал: «Вы хотите, чтоб меня тут же убили?» И в этом тоже есть доля правды, т.к. в нашей донельзя демократической стране с её декриминализацией всякая мразь чувствует себя чересчур вольготно и совершенно не боится наказания, а на замечания отвечает угрозами, даже не пытаясь что-либо понимать и тем паче исправлять.
В общем, минут через пять меня всё достало (за это время я не осилил даже одной странички романа), а переходить в другой вагон было бессмысленно, т.к. электричка – почти битком, учитывая дачный сезон. Да и какой смысл постоянно подстраиваться под всяких конченых? В соседнем вагоне тоже найдётся какой-нибудь… Я встал, снял очки, положил их на книгу и отправился в другой конец вагона. Сразу бить алкаша не стал – предупредил, что если он не утихнет (предложил ему лечь спать – всё равно рядом с безнадёжно деклассированным элементом никто не сидел), то я вышвырну его на следующей же станции. Вернулся на своё место, услышав от щуплого соседа: «Оно тебе надо? Из-за какого-то куска дерьма потом сидеть». И он тоже был прав: в нашей стране куда чаще садят не мразей, а тех, кто с ними борется.
Алкаш не успокоился и продолжил гнуть свою линию. Я встал было вновь, но тот резко утихомирился и начал что-то бормотать. «Может, струхнул?» – подумалось мне. Едва взял в руки книжку, как долбёж – будто нарочный – возобновился. Неожиданно послышался голос тщедушной старушонки: «Да зачем ты долбишь-то?» Алкаш снова что-то пробурчал, но я разобрал лишь одно слово: старая. Минут десять стояла тишина, которую нарушила очередная тирада – кулаком по окну, причём в присутствии трусливого контролёра. Я обернулся и, с трудом сдерживаясь, сказал: «Ушлёпок, на следующей выходишь, готовься!»
Никого мне выкидывать из вагона не пришлось. Алкаш через пару минут встал, тут же из-за вагонной тряски рухнул, приземлившись шеей на спинку сиденья, простонал пару матерных, поднялся вновь и реально вышел на следующей же платформе. Хотя билет у контролёрши покупал до гораздо более дальней станции.
Выдохнув, я взялся за «Напряжение». Теперь уже со спокойной душой. Когда до Питера оставалось чуть меньше часа, на телефон пришло сообщение от человека, с которым мы должны были идти на футбол. Если коротко о содержании, то: состояние не ахти, пойти не смогу, извини. Прекрасно!
Тем временем в Северной столице уже зарядил ливень. Выйдя из электрички, я всё-таки нырнул в метро, надеясь, что в районе Ждановки будет если не сухо, то не очень дождливо. Просчитался. Минут сорок стоял на выходе из Спортивной, напрасно ожидая милости от погоды и, чтоб совсем уж без пользы время не провести, обдумывая некоторые детали нового авторского рассказика.
На футбол я так и не пошёл, спустившись обратно в метро и домчав с одной пересадкой до Площади Восстания. Там взял себе шаурму и гранатовую газировку, сел в электричку и, включив прямую трансляцию матча, поехал домой. Без скотов в вагоне вновь не обошлось: буквально через пару остановок по соседству приземлились четыре пьяных и громкоголосых дружка, едва не подравшиеся из-за того, что один из них взял у другого в долг две тысячи, выиграл на ставках, но вернул деньги без процентов, не пожелав поделиться наваром с любезным займодавцем.
К счастью, терпеть квартет двуногих животных пришлось недолго – до Ивановской. Заодно футболисты «Ленинградца» четырьмя красивыми голами порадовали, одолев калининградцев всухую – 4:0. Хотя увидеть такое вживую, бесспорно, было бы в разы приятнее…
Приближаясь к дому, я прошёл по той же тропинке, что и днём. Закольцевал, так скажем. Или расколдовал. Ибо ну его на фиг!
Степан РАТНИКОВ.
