война — Степан Ратников

«Побег из ГУЛАГа»: семь лет странствий

В России этот фильм германского производства (2001 г.) был многими принят в штыки. Дескать, русских выставили бездушными варварами, а немцев – либо героями, либо великомучениками. Однако некоторые загадки сталинских времён по сей день не разгаданы, и как оно было на самом деле, нынешнему поколению уже неведомо. И чем дальше, тем всё более неоднозначно и туманно. Ко всему прочему, не кишит в Сети хоть какими-то подробностями судьба режиссёра и сценариста «Побега из ГУЛАГа» Харди Мартинса (Мартиньша?), чья фильмография ограничивается парочкой полнометражных картин. Оттого-то жестокая драма с захватывающим сюжетом, изобилующая русским матом, снятая в нескольких непохожих друг на друга местах, ещё более притягательна для неискушённого зрителя.

«Пепелище» Святослава Рыбаса

«Почему это грозное чувство родины приходит в тяжёлую минуту, когда ищешь опору, оглядывая всю землю до неба. Почему его нет в простых буднях? Словно и родины нет?» – такими вопросами задаётся один из персонажей военного романа Почётного гражданина Донецка Святослава Рыбаса. Книга посвящена 1910-м годам, захватывая и первую мировую войну, и гражданскую, также привлекая внимание первыми в стране, для многих диковинными, полётами на аэропланах. Основополагающий мотив произведения – превращение человека в зверя, готового убить не только за харчи, но и просто ввиду отсутствия вышеупомянутой опоры.

Дивный (Новосёловский район)

Жить в городе, который в простонародье все называют Дивным, и не побывать в одноимённом посёлке – почти преступление. К тому же между созвучными населёнными пунктами имеется ещё одна связь. Речь о Восточном Саяне, берущем своё начало как раз в Новосёловском районе Красноярского края и проходящем через Дивногорск, где местные жители уже давно прозвали горы дивными. Впрочем, сам посёлок не ахти. Название своё точно не оправдывает. Дивный там разве что пляж и – это уже сто процентов! – вид на Красноярское водохранилище. А вот дорога дотуда не менее печальная и убитая, чем сам посёлок. В лесах даже почва начала проседать, и местные жители не гнушаются использовать внезапно образовавшиеся дыры под мусорные свалки.

«Немного горький цвет» Арсена Титова

Проникновенное произведение из сборника «Маленькие повести о войне и мире». У екатеринбургского автора филигранно сочетаются сцены, в которых мир сходит с ума, и сцены затишья. У читателя вместе с рассказчиком пересыхает во рту, ломит в костях. А преследующие героев враги вызывают лёгкую дрожь – даже испугаться впору, если в момент чтения кто-нибудь постучит или позвонит в дверь. С трудом верится, что можно сохранять рассудок в столь нечеловеческих условиях: под огнём противника, без подкрепления со стороны, ещё и при горестном осознании того, что стране на тебя, жалкого муравьишку, по большому счёту, начхать. А по возвращении на гражданку остаться существом сколь разумным, столь и добросердечным – сложнее в разы.

«Equinoxe Infinity» Жана-Мишеля Жарра

Прошлогодний альбом французского композитора Жана-Мишеля Жарра, одного из прародителей электронной музыки, во многом напомнил мне некоторые темы из его былых «Oxygene». Ими я, когда только-только начинал жить один и больше всего нуждался во вдохновении (не только творческом), долго не мог надышаться, сколько бы ни слушал. «Equinoxe Infinity» (сочетание французского «равноденствия» и английской «бесконечности») схож с ними и по мотивам, и по испытываемым ощущениям.

«Семь пятниц» Леонида Лиходеева

Производственный роман участника Великой Отечественной войны не имеет, что вполне объяснимо, ничего общего с прозой века нынешнего. Оттого-то и было интересно почитать, как в далёкие уже времена возводились посёлки и города, какого склада ума и характера люди трудились на стройке, что объединяло и рознило их. И хотя, как может подумать современник, ни на что другое, кроме работы, у строителей времени и сил не оставалось, всё же находилось место и для романтики, и для настоящих страстей. Вместе с тем одна из героинь, Галина Лыкова, как бы наперекор этому заявляет: «Мужчины не умеют отдыхать! Либо хоккей, либо производство!»

Пивовариха

Никаких пивоварен в небольшом, но очень уютном и постепенно разрастающемся селе близ Иркутска нет. Хотя нисколько не исключаю, что весомая часть местных жителей (а всего их около 4000 человек) «сидит» на хмельном напитке, как и вся страна в целом. Населённый пункт получил своё название от фамилии человека, чья заимка находилась на месте нынешнего села. Правда, о сыне боярском Иване Пивоварове здесь уже почти ничего не напоминает. В отличие от товарища Сталина.

Усолье-Сибирское

Упоминания об этом городе в литературе, печатной прессе и разного рода исторических материалах я встречал столько раз, что любопытство не могло не одолевать. Однако то, что довелось увидеть собственными глазами, разочаровало и неприятно удивило. За исключением, пожалуй, красивого заката над частным сектором – на фоне причудливых конденсационных следов от пролетавших самолётов. Что, впрочем, к делу не относится. Уже на въезде в Усолье-Сибирское со стороны Черемховского района – сплошные базы. Причём многие из них своё давно отжили, молчаливо напоминая о беспощадном молоте перестроечных времён. То тут, то там, в какую сторону ни посмотри, объявления: продаётся. Да только покупать некому и незачем.

Черемхово (Иркутская область)

Единственный город из почти десятка российских населённых пунктов с аналогичным названием. И не просто город – один из крупнейших в Сибири по добыче угля! Осознаёшь это, едва свернув с федеральной автотрассы: пока едешь до Черемхова, буквально повсюду видишь серый снег. Печали добавляет и состояние подъездной дороги, которая убита до невозможности. И всё это на фоне – парадокс! – весьма симпатичной природы. Благо в самом городе (стоит лишь минуть несколько обшарпанных, а то и вовсе нежилых двухэтажек в переулке Шахты 6, кладбище и череду частных домов) всё преображается. Причём до такой степени, что в голове даже мыслишки проскакивают, дескать, здешняя жизнь сколь неспешна, столь и душевна.

«Спасти Ленинград»: через Ладогу за десять часов

Драму, основанную на реальных событиях, хотелось посмотреть в большей степени из-за ностальгии по Петербургу. Самую вескую причину можно в свою очередь поделить на несколько маленьких: это и импозантный режиссёр Алексей Козлов, у которого мне довелось сниматься в сериале «Чума»; это и бригадиры с актёрами массовых сцен, с коими мы также немало поработали в Северной столице; это и Ладожское озеро, на котором нынче работает мой лучший друг и которое я лицезрел лично, пару раз наведываясь в Шлиссельбург.