Опубликованная в конце 2024 года в журнале «Москва» повесть главного редактора «Литературной газеты» Максима Замшева посвящена незавидной судьбе наискучнейшего человека. Но жалостью к Алексею Гусарову проникнуться затруднительно. Даже автор, не сбиваясь на намёки, утверждает, что его персонаж сам виноват в своей неинтересности: «Когда надо было рискнуть, он не рисковал. Когда представлялся случай что-то поменять, не менял. Теперь пустое. Поздно уже… Его ангел-хранитель плюнул на него и улетел, оставив в качестве защиты плотный туманный кокон, через который не пробиться».
Неизменно одинаковый Гусаров ненавидит разноцветную осень, тогда как снег – обожает (завсегда серый, пожалуй, подошёл бы лучше, чем белый). Отсутствие необходимости общаться с бывшей женой Алексею за счастье, хотя он сам вырастил из неё монстра (а трусливому подкаблучнику – быть растоптанным!). Кроме того, дочь стремительно отдаляется от нудного и абсолютно немодного родителя, а тот будто бы и не озабочен происходящим. Ему даже с собственным отцом, несмотря на совместное проживание (скорее прозябание), поговорить не о чем: всё как-то на полутонах и явно не по душам.
«Каждый человек в своей жизни, наверно, в чём-то разочаровывается. Для Гусарова вся жизнь была цепью разочарований. Причём такой цепью, из которой с каждым годом изымалось новое звено, и в итоге от неё ничего не осталось». Подобных характеристик в повести с говорящим названием «Я не могу так жить» – за глаза! Произведение в принципе построено на чрезмерной безысходности. За неё порою легко принять даже тоску, одолевающую кого-либо из персонажей. Многие из них живее и предприимчивее Алексея (он убеждён в том, что в мире всё продаётся, и впоследствии сам становится товаром), а значит, на первый взгляд, не скучны. Однако при этом буквально задыхаются от скуки.
Где сие тягостное душевное состояние, там и эксцентричные, не поддающиеся логике поступки. Соответственно, предугадать дальнейший ход событий почти невозможно. И случись хоть целая череда необычайных совпадений, обвинить автора в вопиющей неправдоподобности уже не получится. Ведь скучающий человек зачастую опаснее того, кто нацелен конкретно на что-то плохое и оттого предсказуем.
О притворстве и скрытности Максим Замшев пишет в концовке повести: «Невыносимо видеть две жизни в человеке. Невыносимо любить того, кто когда-то жил первой жизнью, если он при тебе влачит вторую». Может, конечно, и так. Зато не скучно. Если только ты не закоснелый зануда, приходящий в ужас от появления, условно говоря, жёлтых «проталин» на привычно белом снегу, но остающийся пассивным зрителем.
Основное действие произведения перемежается мемуарами Степана Гусарова – Лёшиного отца. Эти вкрапления, посвящённые закулисной жизни театральных деятелей, сами по себе весьма познавательны, ярки, детальны, остры. Правда, долгое время кажутся притянутыми за уши. Благо автору (к слову, большому поклоннику сценического искусства), в отличие от ключевого персонажа, скучность несвойственна. И читатель непременно будет удивлён.
Степан РАТНИКОВ.
