Все фильмы Андрея Добровольского, говоря о его полнометражных шедеврах, можно осилить за вечер. Потому что таких картин у советского режиссёра всего три. Я ещё и пару его короткометражек попутно посмотрел, включая отлично снятую, но перенасыщенную диалогами в ущерб действию, дипломную работу. И «Брод», и «Сфинкс», и «Присутствие», созданные с 1987-го по 1993-й с разницей в три года, построены на разного рода воспоминаниях. Где-то даже на сожалениях о былом, утраченном и уже почти неисправимом.
Эпизодами у персонажей прослеживается шизофрения. Особенно это характерно для «Сфинкса» и «Присутствия», где главные роли сыграл Алексей Петренко – тот самый, что арапа женил, будучи Петром I. Героям фильмов мерещатся не только тела, но и голоса. Всё это на почве обречённости, через которую крайне редко и не особо ободряюще проскальзывают едва уловимые лучики надежды на светлое будущее.
В «Броде» малолетний мальчуган, младший из двух братьев, наотрез отказывается верить в то, что их отец не вернётся с войны, и периодически носит ему, якобы скрывающемуся под лестницей полузаброшенного здания, еду. Для матери же добрая память о муже превыше всего, и спасти детей от голода ценой сотрудничества с фрицами она не решается. Всё заканчивается отчаянным побегом из оккупированного города. И каков же исход этого побега…
В «Сфинксе» опытный реставратор пытается в одиночку восстановить заброшенный старинный монастырь, расположенный в райском местечке на высоком берегу Волги. И самое страшное в фильме – не сумасшедшая старуха и не обитатели тайного сообщества, возникшие чёрт-те знает откуда, и уж тем более не вечно занятый, но на деле пустующий туалет. Сам факт того, что люди когда-то массово покинули живописнейший природный уголок, пугает в разы сильнее. И концовка, в которой главный герой, минуя чердачные помещения монастыря, вылезает на улицу через трубу какого-то промышленного предприятия, совсем уже не тонко намекает на то, к чему идёт вся страна, подменяя одни ценности другими.
В «Присутствии» бывший интернатовец Петя, а ныне водолаз, коротающий свои деньки на территории шлюза, настолько сходит с ума от душевного одиночества (хотя работает не один), что наталкивается на невесть откуда взявшуюся юную гостью, напоминающую ему о матери. Умопомрачительная встреча, растянувшаяся на несколько дней, и целая череда предшествовавших этому событий, помогает старому волку иначе взглянуть на своё голодное детство и прожитые годы в целом.
Особо отмечу, что везде видна одна и та же режиссёрская рука. Все три фильма изобилуют атмосферными съёмками: старые здания, разруха, нищета, облезлость. И это только добавляет картинам депрессивности. Кроме того, большинство сцен сильно растянуто. И если порезать треть каждой киноленты, то их смысл не изменится. Однако зрительное, психологическое восприятие станет несколько иным. Так или иначе, любая из работ Андрея Добровольского неоднозначна, глубоко философична и крайне тяжела.
Степан РАТНИКОВ.
