«Тётя толстая»
(рассказ из книги «Петербург богемный»)
(издано в 2018 году)
С того дня как хоккейная команда «СКА-Нева» изменила цветовую гамму на своих игровых свитерах, Федя Кучин прекратил посещать матчи с её участием. Как патриот он наотрез отказался вникать в суть сомнительных метаморфоз и счёл их вопиющим неуважением к истории клуба, за который восемь лет горячо болел. Клуба, успевшего за столь короткий период пережить несколько переименований и даже временный переезд в карельскую Кондопогу, ничего толком не добившегося, зато сплотившего вокруг себя отдельную группировку фанатов, прощавших хоккеистам как крупные поражения, так и провальные сезоны в целом.
Сине-красно-белые цвета успели стать для тридцатипятилетнего Феди родными настолько, что он неизменно видел их, когда засыпал. В них же одевался и сам. Приятели легко узнавали его по тёмно-синему пуховику с красной полосой на воротнике и оторванным правым карманом, выцветшим джинсам и некогда белой, но безнадёжно замаранной рубашке, выглядывавшей из-под фирменного клубного шарфа, намотанного на упитанную, усеянную папилломами шею.
Природа не обделила Кучина габаритами. Что ввысь, что вширь он превосходил многих болельщиков, как на подбор низкорослых и худосочных. Далёкими от маленьких были также его очки в устаревшей оправе с поцарапанными стёклами, темноватые растрёпанные волосы, чуточку не достававшие до плеч, и чёрные ботинки на искусственном меху, скрывавшие внутри себя ступни страшно представить какого размера. А загадочная походка от пышного бедра делала Федю похожим на бывалого артиста, находящегося в декретном отпуске.
– Папа, смотри, – крикнул, было дело, какой-то детсадовец своему родителю, показывая пальцем на Кучина, – вон опять эта тётя толстая. Она тут живёт, да?
Если бы Феде платили за это хоть какие-то деньги или, на худой конец, подкармливали оставшимися после матчей хот-догами, изредка балуя ещё и хмельным пенным, то, не исключено, мог бы и жить там.
Ему, как и его чуть менее пухлым приятелям, смердящим псиной и перегаром, очень нравилось то, что вход на игры «СКА-Невы» был бесплатным и что посещение ледового дворца – поначалу «Хоккейного», а затем уже «Юбилейного» – в состоянии лёгкого опьянения не считалось преступлением и, соответственно, никак не каралось. Проносить ёмкости с напитками на трибуны охрана не разрешала, поэтому Федя со товарищи предусмотрительно наполняли свои трясущиеся желеобразные баки за час-другой до начала спортивных спектаклей, попутно успевая осудить предыдущего соперника и обсудить предстоящего.
В такие денёчки, долгожданные и насыщенные, непоколебимая преданность любимой команде и её цветам прослеживалась даже в блаженном Федином лице. В будничной жизни Кучин выглядел на удивление белокожим, но когда приходил на игры синим, то быстро становился багровым. И хотя его щекам и подбородку был свойственен эффект апельсиновой корки, обвинить Федю в измене ни у кого бы язык не повернулся.
Появление на свитерах «СКА-Невы» оранжевого цвета в ущерб более привычному красному показалось Кучину немыслимой безвкусицей. Всё равно что в летний салат, приправленный базиликом, вместо помидоров покрошить апельсины. Их Федя ненавидел с детства – из-за жуткой аллергии, путавшей ему все планы и вынуждавшей подолгу сидеть дома и страдать, исступлённо глядя через потрескавшееся окно на друзей, беззаботно гулявших вблизи набережной Ждановки.
Он объявил руководству петербургского хоккейного клуба жесточайший бойкот. Подзуживал приятелей составить ему в этом деле компанию. Однако те, видимо, настолько спились, что взялись игнорировать Федю, а к самим себе напрочь уважение потеряли, продолжая ходить на игры, как на любимую работу. В отличие от несгибаемого Кучина, бесновавшегося из-за того, что болельщики исправно платят налоги, но с их мнением при принятии столь серьёзных решений почему-то никто не считается.
«Пока из моей команды не прекратят делать посмешище, я на трибуны не вернусь! – решительно твердил он, засоряя многочисленные интернет-форумы. – Хотя, конечно, понимаю, что бунт адекватного, но одинокого в своих устремлениях человека вряд ли изменит эту порочную ситуацию. Ведь тех, кто покорно повинуется воле самодуров из руководства, в сотни раз больше. Если бы истинные болельщики объединились и массово сказали твёрдое «нет!» апельсиновому цирку, то команде вернули бы её законные цвета. Но всем начхать… Что ж, оставайтесь марионетками. А я родные цвета ни за что не предам».
Марионетки, не ведая, с кем общаются в виртуальном пространстве, открыто смеялись над Федей, советуя ему залезть в белоснежную ванну с ледяной водой и, порядком окоченев, вскрыть себе, посиневшему, вены в знак преданности уже бывшей клубной раскраске. Кучин сильно из-за этого огорчался и называл злопыхателей тупыми свиньями, готовыми жрать без разбору всё, что эгоистичный хозяин швырнёт им в корыто.
Месяц за месяцем, и Феде, в шутку или нет, стали предлагать неплохие деньги за возвращение на трибуны «Юбилейного». Другие интернет-пользователи твердили, что подкармливать провокатора нет смысла – сам вернётся, когда терпение иссякнет. А кто-то, напротив, заявил: если возомнивший себя богом бунтарь снова заявится на хоккей, то не на шутку огребётся, чтоб впредь лодку не раскачивал. Правда, здесь не обошлось и без заступников, дескать, женщин, особенно душевнобольных, бить нельзя.
Федя сник. Ему было непонятно, какого дьявола он, борец за благое дело, стал объектом нескончаемых насмешек, оскорблений и даже угроз. Тем не менее бойкот отменять не стал. И бурную пропагандистскую деятельность во Всемирной паутине не прекратил, наживая новых врагов вместо друзей.
– Папа, а куда тётя толстая подевалась? – забеспокоился ближе к концовке чемпионата всё тот же детсадовец, которого отец частенько водил на хоккей.
– Зачем она тебе, сынок? – рассмеялся родитель, уже успевший позабыть Федю, прежде регулярно попадавшегося им на глаза. – Вон целая толпа таких же стоит, в хламьё обожранных. Выбирай любую.
– Но они же не толстые, – удивлённо развёл руки в стороны ребёнок, внимательно изучив дюжину шушукавшихся в фойе фанатов, – и не тёти.
– Да какая разница… Зато забавные. Судьи у них, бедняжечек, всегда во всём виноваты.
Дебютный сезон в оранжевом настроении «СКА-Нева» завершила на втором месте в основном чемпионате. В играх на вылет тоже весьма далеко зашла, показав лучший результат в своей истории, пускай и не завоевав медалей, отложив это дело ещё на год. Федя от жизни не отставал и видел каждую из проведённых встреч любимой команды. Только не вживую, а онлайн.
Свободного времени у него в избытке. Работой Кучин не отягощён, обходясь подачками с материнской зарплаты или, куда реже, с пенсии выжившего из ума деда. На самое необходимое – оплату Интернета и дешёвенькое пиво – вполне хватает.
Его, далеко не солодовое, Федя квасит каждый божий день, заботливо балуя вечно голодное чрево, способное вместить в себя уже как минимум тройню. Иногда не стесняется пореветь сердобольной матери в застиранный передник, оплакивая затянувшуюся разлуку с волшебной хоккейной сказкой.
Не забывает Кучин и на форумах о себе напоминать периодически. Единомышленников уже не ищет, гордо неся тяжкое бремя бунтаря-одиночки.
Ещё и книжку взялся писать – «Оранжевая война. Исповедь фаната». Правда, всего одну главу за лето осилил. Но самое важное в этом деле – начать.
Федя с нетерпением ждёт нового хоккейного сезона, а вместе с ним и творческого вдохновения. Да только поступаться принципами и вновь посещать матчи не намерен. Не на того напали.
(2017 г.)
