«Проверочное слово – «жизнь» Альбины Гумеровой

литература

Четвёртый номер литературного журнала «Традиции & Авангард» за 2023 год привлёк моё внимание во многом смелой монодрамой Альбины Гумеровой. Выбор места для публикации пьесы не удивил, ибо в изысканности слога и дерзости вложенных смыслов уроженка Казани традиционно хороша и узнаваема, оставаясь верной себе, своим взглядам на жизнь и внедрению в тексты мистических коннотаций и твистов. А расплывчатость временных границ – так и вовсе визитная карточка автора. Достаточно вспомнить тот же «Дамдых», где выпускница Литинститута и ВГИКа вдоволь поупражнялись в схожих приёмчиках – только в прозе, а не в драматургии.

Героиня произведения «Проверочное слово – «жизнь», наречённая Лушей, но крайне неуверенная в том, что звать её именно так, стелет неоднозначную правду-матку. А именно: озвучивает мечты, якобы свойственные всякой женщине, не избегая крепкого словца и вместе с тем признаваясь в былых грехах. Однако ни о чём не сожалеет, тем самым лишая свою речь исповедальной окраски: «Я ведь не такая плохая, какой кажусь. Я просто хотела быть счастливой. И все хотят. И у каждого свой способ».
По её мнению, варка борщей, подтирание соплей неугомонным детям, верность мужьям, которые почти всегда далеки от идеала, разделение чужих и, что нередко, чуждых тебе интересов, а также следование навязанным извне правилам и принципам – неизбежное саморазрушение и тлен. Иное дело – свобода, удовольствие, экспериментаторство, выгода. И в этом смысле воплощение эротических фантазий позволяет человеку, согласно идеям метамодернизма, раскрыться и перестать быть зависимым от определённых социальных устоев. Однако не все решаются принять себя в натуральном, как оно есть, обличье и, закрыв глаза на предрассудки, жить так, как тебе хочется, а не как полагается.
«Я думаю, все женщины хотя быть свободными», – размышляет вслух героиня. – «Все ищут того единственного, чтобы жить долго и счастливо, а на самом деле хотят, чтобы была возможность отдаться мужчине, который им понравился. И чтобы никакого, блин, чувства вины за это не было. Отдаёшься, получаешь удовольствие, а на следующий день никакого тебе стыда, угрызений совести. Просто радуешься и перемалываешь в голове новые ощущения, которые тебе подарил очередной любовник».
Альбина Гумерова помещает читателя/зрителя на едва различимую границу между утопией и антиутопией, вынуждая его мысленно сопоставлять себя с героиней (возможно, собственные черты в её поведении и словах обнаруживать) и делать выбор: признавать желанность, если не необходимость, подобного образа жизни или же категорически его отвергать, сравнивая Лушу с дрянью и ничтожеством. Вместе с тем метамодернистская закваска монодрамы оставляет для всех открытой дверь, ведущую к надежде и истине, одновременно не позволяя никому до этой самой истины докопаться, ведь в ней никто в реальности не нуждается, страшась чего-либо подобного и всерьёз не обмозговывая причины и последствия. Достаточно лишь понимания того, что ты не одинок в своих грешках и иерархически далёк от самых низов, где многим, как выясняется, вполне комфортно и незазорно. Не всегда обоснованный оптимизм при взгляде на откровенную неудачу – ещё один признак метамодернизма.
Рассуждение героини о сложностях выхода за рамки – как общественного мнения, так и собственных желаний – сопровождается условной невозможностью покинуть сцену, где Луша ощущает себя всеми забытой и одураченной, даже грозится засудить тех, кто всё это устроил. Это можно принять за тонкий авторский ход, намекающий на то, что из зоны дискомфорта выйти ничуть не легче, чем из зоны комфорта, пускай и по совершенно разным причинам. В любом случае помощи зала ждать бесполезно: никто (под стать бездушным брёвнам) не протянет руку – высмеет только, несмотря на множество тёмных пятен в собственной биографии.
Впрочем, лишь жизнь рассудит, кто есть кто на самом деле. Ведь невозможно отыскать механизм, столь же действенно проверяющий на вшивость и порядочность. Хотя смерть в этом процессе тоже участвует. Правда, в меньшей степени. Она отсекает всё напускное и фальшивое. И запоздало даёт понять, что «любимые не умирают – лишь рядом быть перестают».

Степан РАТНИКОВ.

Оцените статью
Комментировать