Использование поморского говора смело можно считать отличительной особенностью идиостиля Алексея Чапыгина. Яркий тому пример – авторская повесть «Белый скит», впервые опубликованная в журнале «Русская мысль» в 1913 году и впоследствии неоднократно переизданная. Писатель, чьё детство прошло в Архангельской области и в честь которого назвали улицу в Петроградском районе Санкт-Петербурга, где мне доводилось бывать по киноактёрским делам, построил одно из известнейших своих произведений на мотиве исчезновения. А исчезают на страницах повести то лес, то надежды на светлое будущее, то человеческая совесть, то страх, а то и сами люди.
Главные действующие лица «Белого скита» – братья-гиганты Афонька и Ивашка из села Большие Пороги. Богобоязненный изгой Афонька Крень для земляков всё равно что блаженный. Чудовищно волосатый, не по-человечески сильный, он уживается и с медведем, и с приставучим гнусом, а филин для бирюковатой громадины и вовсе почти ручной. Это дико пугает браконьеров и прочую сволочь, готовую толпой накинуться на добродушного, но вспыльчивого богатыря. Чтобы не мешал незаконным промыслам. «А люди-то, люди! – што им дано в мир беречь – не смыслят, всё божье в брюхо прячут», – метко характеризует окружающих Афонька, всерьёз помышляя об уходе в скит.
Ивашка Крень – кардинально иной персонаж. Он и габаритами поменьше, и одиночества не выносит, и святого ничего не имеет. Немудрено, что как раз его Ворона – беспринципный кулак и главный антагонист Афоньки – науськивает… или утверждает, говоря киношным языком, на роль братоубийцы. Смерть Креня оказывается неминуемой. Правда, умирает не тот из братьев, коего жадному властолюбцу хотелось бы сжить со свету. Ивашка становится жертвой собственной бестолковости. Афонька же, вынужденно замарав руки, отправляется в последний путь, куда и так давно собирался. В последние минуты своей жизни, проведённые – ввиду горячности и усталости – на болотах, он, тяжело дыша, успевает осознать лишь то, что «Господь не прощает братнину кровь».
В этом смысле Алексей Чапыгин намекает не на фатализм, а на неизбежность наказания – за любую провинность. Только вот истинные и безапелляционные приговоры выносят отнюдь не судебные инстанции. Ведь там отъявленных грешников тоже предостаточно.
Степан РАТНИКОВ.
