Ждал эту британскую драму уже просто для того, чтобы узнать, напомнит ли Николас Кейдж о себе былом или же вновь вляпается ногами в жир, от которого и так не может отмыться много лет. К счастью, «Свинья», несмотря на мрачную атмосферу и серость красок, произвела на меня приятное впечатление. И не только качеством игры любимого актёра, но и человечностью сюжета, пускай даже очевидно высосанного из пальца. А с учётом того, что для Майкла Сарноски – сценариста и режиссёра картины – это был полнометражный дебют, оценку можно ставить максимально высокую.
Кейдж сыграл отшельника Роба – бывшего шеф-повара, отныне живущего тем, что добывает в лесу трюфели и обменивает их на необходимые вещи и продукты питания. Но когда у него крадут свинью, живущую с ним в деревянной лачуге, он отправляется в город на поиски животного.
Фильм озадачивает зрителя чередой вопросов, часть из которых остаётся без ответов. Кто украл свинью? Действительно ли она так незаменима при поиске трюфелей? Почему Роб однажды оставил ресторанное дело? Чей голос записан на аудиокассету, которую главный герой изредка включает? Есть ли сердце у Дариуса (персонаж Адама Аркина) – самого страшного человека в городе? Способен ли его сын Амир (Алекс Вулф) доказать, что не является жадным до денег куском дерьма, как папаша?
К слову, тема отцов и детей в «Свинье» очень сильна, хотя не является ведущей (в отличие от темы людей и животных, уподобляющихся друг другу). Она сквозит даже в отношениях между Робом и приезжающим к нему за трюфелями Амиром, правда, не с самого начала, а ближе к развязке. В этом смысле как раз концовка, открытая и не совсем понятная, сражает своей эмоциональностью. Её предостаточно даже в, казалось бы, банальном прощальном рукопожатии участников поисковой операции, сблизившихся за время совместных визитов к тем, кто мог быть причастен к похищению свиньи. А апогеем чувств, хлынувших через край, стал необычный ужин, состоявшийся в доме заказчика преступления и завершившийся откровенными признаниями Дариуса и Роба.
Всего этого – жизненности, осмысленности, какой-то душевной простоты – как раз и не хватало подавляющему большинству фильмов, в которых Николас Кейдж ничтоже сумняшеся снимался в минувшем десятилетии.
Степан РАТНИКОВ.
